Черный замок - Страница 49

— Быстро он преодолел этот путь…

— Да, Романд. Ведь тысячу шагов можно пройти по прямой вперёд или пролететь со скалы вниз. Хрон выбрал второй путь, обрекая своих потомков всегда ступать на первый, мучительный, долгий, но всегда приводящий на дно всё той же пропасти.

Юноша понурился — не хотел он говорить с тестем сейчас о грустном и страшном, а само вышло. И ясно теперь, отчего Хроны лютой, жгучей ненавистью ненавидели белых магов — за себя, за свою загубленную с рождения… нет, до рождения, далеко до рождения жизнь. Романд вздрогнул — скотина! Как он мог?! Вскинулся, чтобы вымолить (как тут по-другому?) прощение, успокоить Керлика… и с воплем очутился у тестя на руках.

Из воды высунулась маленькая головка на длинной шее — огромная змея, не иначе. Лазоревая чешуя, как сияющее озеро, вся в серых пятнышках — наверное, для маскировки, чтобы неосторожная добыча до срока не заметила. Уляжется чудовище на дно — и поди, отличи от гальки. Глаза печальные — вот-вот заплачет. Двигалась же незваная гостья (или гостеприимная хозяйка?) прямиком к воздушным ходокам.

— Романд! — взвыл ошарашенный Керлик. — Мне семьдесят лет, а сколько в тебе весу! Слезь с меня!

— Змея! — юноша чувствительно боднул тестя головой в челюсть и крепче вцепился в стальные плечи.

— Урождённый Зелеш! Змеёныш! И тебе бояться змей?!

— Она большая, — покрасневший Романд разжал пальцы и тотчас полетел вниз, к ногам старшего мага. Тем временем чудище, сообразив, что чародеям (по крайней мере, одному) оно без надобности, обиженно мяукнуло и величественно поплыло за рыбаком, гребущим в своей лодчонке вдоль берега.

— Кстати, это не змея, а кракозяб — безвредное и бесконечно глупое существо, — Керлик вгляделся в тушу. — И, кажется, это вообще иллюзия, мираж. Ведь не зря же это озеро называется озером Грёз.

— Мм-м?

— Здесь и не такое привидеться может: я, например, всё больше голых баб лицезрел да русалок всяких, особенно после одиннадцати лет.

Романд, надувшись, поднялся, отряхнулся от невидимого мусора и промаршировал куда-то вбок, но через мгновение вернулся и ухватился за руку тестя. Вслед за юношей двигалась настоящая армада разнокалиберных, в основном извивающихся и змееподобных существ. Некоторые из них фосфоресцировали, и все обладали острыми, саблевидными клыками.

Керлик удручённо вздохнул — воспалённая фантазия.

— Впрочем, у названия имеется второй смысл, — грустно продолжил маг. — Здесь, на этом озере расставались с последними иллюзиями, мечтами… грёзами пленники Хронов…

На этом разговор окончательно увял, и остаток пути, вплоть до ворот родового замка Хронов чародеи проделали молча.

— Мне это кажется? — Романд осмелился подать голос.

Они уже минут десять стояли перед огромными, наглухо закрытыми воротами — каждая досочка, их составляющая, из цельного ствола столетнего дуба. Замок Путей был несколько больше, чем представлялся издали.

— Нет, — вздохнул Керлик. — Я всё-таки здесь родился, потому подсознательно выстроил Чёрный замок уменьшенной копией этого.

— Зо, — кисло протянул зять. — И после не говори, что ты надо мной не издеваешься!

Старший чародей промолчал — возразить-то нечем. Романд не о том спрашивал. Поверх надёжных старых врат был размашисто начертан знак Иаф — эльфийская руна, исполненная, правда, в угловатой гномьей манере. Переводилась руна как «изгородь» или попросту «забор». Писали же её не краской или мелом, а чарами, и видима она была только чародеям. Что там видима! Для чародеев и поставлена как предупреждение — вежливый хозяин у замка.

— Романд, внутрь магам без разрешения хозяина не пройти.

— Хозяин — это ты. Верно?

— Да, — согласился Керлик. — Однако мне следует это доказать.

— И как?

— Не то чтобы просто. Отойди-ка, Романд, во-он за тот деревце.

— Зачем это? — насторожился юноша.

— Романд, потому что я тебе так велел, — сердито отрезал Керлик. — Шутки кончились, мальчик! Пришло время магии Тьмы… Мне бы не хотелось случайно тебя задеть — у разъярённой Литы заклятья окажутся сильнее.

Убедившись, что зять осознал серьёзность предупреждения, чародей глубоко вздохнул. Первая часть самая простая и почти безвредная.

Взываю ко Тьме!

Всевидящий сын…

Во Свете брожу,

Всесилен, всевластен,

Ничем не рушим.

Укрой же от знаний,

От тайн огради!

О, Тьма, я молю —

Меня охрани!

Из сложенных кривобокой лодочкой ладоней ввысь, к небесам поднялся… Трудно описать это — будто спускающаяся на долину среди гор ночь сгустилась над Керликом, скрутилась рогом чёрного единорога и пронзила ни о чём не подозревающие светлые небеса. Так же благородный рыцарь насаживает на копьё неудачника-дракона, а ведун-алхимик или другой учёный муж — бабочку на булавку. И словно брюхо раненного ящера кровью, небеса растеклись в месте удара тьмой… А затем изукрасились росписью мерцающих звёздочек — ночь пришла.

Иаф на вратах задрожала и испарилась лёгкой дымкой-иллюзией. Дубовые отполированные створки медленно раскрылись — Замок Путей склонился, приветствуя возвратившегося хозяина.

— Теперь они все… — тихим, срывающимся голосом пробормотал в пустоту Керлик. — Знают, что Хрон в своих владениях.

Романд не слушал. Он дрожал. Ужас… Кто-то поселился… владел его телом, а сила… такая родная, такая привычная… Ведь она всегда была с ним! И сейчас здесь, но он не может… не имеет права её коснуться… даже думать боязно… потому что… никто… не… разрешал.

— Это моя власть, — Керлик заметил полубезумное состояние зятя. — Ты находишься в месте привязки моих корней. Здесь я господин над всем и всеми. Я всесилен и всемогущ… Впрочем, если ты сумеешь уничтожить это место, то уничтожишь и меня.